Pirmā Mozus 38

1 Un notikās tanī laikā, ka Jūda no saviem brāļiem nogāja un apmetās pie kāda Adulamnieku vīra, Hīras vārdā.

Ын время ачея, Иуда а пэрэсит пе фраций сэй ши а трас ла ун ом дин Адулам, нумит Хира.

2 Un Jūda redzēja tur kāda Kanaāniešu vīra meitu, un viņa vārds bija Šua, un viņš to ņēma un gāja pie tās.

Аколо, Иуда а вэзут пе фата унуй канаанит, нумит Шуа. А луат-о де невастэ ши с-а кулкат ку еа.

3 Un tā tapa grūta un dzemdēja dēlu un nosauca viņa vārdu Ģeru.

Еа а рэмас ынсэрчинатэ ши а нэскут ун фиу, пе каре л-а нумит Ер.

4 Un tā tapa atkal grūta un dzemdēja dēlu un nosauca viņa vārdu Onanu.

А рэмас ярэшь ынсэрчинатэ ши а май нэскут ун фиу, кэруя й-а пус нумеле Онан.

5 Un tā dzemdēja vēl vienu dēlu un nosauca viņa vārdu Šelu, un viņš bija Ķezibā, kad tā to dzemdēja.

А май нэскут ярэшь ун фиу, кэруя й-а пус нумеле Шела; Иуда ера ла Кзиб кынд а нэскут еа.

6 Un Jūda ņēma sievu priekš Ģera, sava pirmdzimtā, un viņas vārds bija Tamāre.

Иуда а луат ынтыюлуй сэу нэскут, Ер, о невастэ нумитэ Тамар.

7 Bet Ģers, Jūdas pirmdzimtais, bija ļauns Tā Kunga priekšā, tāpēc Tas Kungs to nokāva.

Ер, ынтыюл нэскут ал луй Иуда, ера рэу ынаинтя Домнулуй, ши Домнул л-а оморыт.

8 Tad Jūda sacīja Onanam: ej pie sava brāļa sievas un ņem to sava brāļa vietā un cel dzimumu savam brālim.

Атунч, Иуда а зис луй Онан: „Ду-те ла неваста фрателуй тэу, я-о де невастэ, ка кумнат, ши ридикэ сэмынцэ фрателуй тэу.”

9 Bet Onans zinādams, ka tas dzimums viņam nepiederēs, pie sava brāļa sievas iedams, tam lika izgaist zemē, lai savam brālim nedotu dzimuma.

Онан, штиинд кэ сэмынца ачаста н-аре сэ фие а луй, вэрса сэмынца пе пэмынт орь де кыте орь се кулка ку неваста фрателуй сэу, ка сэ ну дя сэмынцэ фрателуй сэу.

10 Un Tam Kungam nepatika, ko viņš darīja, un viņš to arīdzan nokāva.

Че фэчя ел н-а плэкут Домнулуй, каре л-а оморыт ши пе ел.

11 Tad Jūda sacīja uz savu vedeklu Tamāri: paliec atraitne sava tēva namā, tiekams Šelus, mans dēls, pieaug; jo viņš domāja: vai viņam arī nebūs jāmirst, kā viņa brāļiem. Un Tamāre nogāja un dzīvoja sava tēva namā.

Атунч, Иуда а зис нурорий сале Тамар: „Рэмый вэдувэ ын каса татэлуй тэу пынэ ва креште фиул меу Шела.” Зичя аша ка сэ ну моарэ ши Шела ка фраций луй. Тамар с-а дус ши а локуит ын каса татэлуй ей.

12 Kad nu labs laiks bija pagājis, tad Šuas meita, Jūda sieva, nomira; pēc tam Jūda iepriecinājās un gāja pie saviem avju cirpējiem uz Timnu, viņš un Hīra, viņa draugs, tas Adulamnieks.

Ау трекут мулте зиле ши фата луй Шуа, неваста луй Иуда, а мурит. Дупэ че ау трекут зилеле де жале, Иуда с-а суит ла Тимна, ла чей че-й тундяу оиле, ел ши приетенул сэу Хира, Адуламитул.

13 Un Tamārei tapa vēstīts un sacīts: redzi, tavs tēvocis iet uz Timnu, savas avis cirpt.

Ау дат де весте Тамарей деспре лукрул ачеста ши й-ау зис: „Ятэ кэ сокру-тэу се суе ла Тимна, ка сэ-шь тундэ оиле.”

14 Tad viņa novilka savas atraitņu drēbes un apsedzās ar vaiga apsegu un aptinās un apsēdās priekš Enaima vārtiem, kas ir uz Timnas ceļa; jo tā bija redzējusi, ka Šelus bija pieaudzis un ka viņa tam nebija dota par sievu.

Атунч, еа шь-а лепэдат хайнеле де вэдувэ, с-а акоперит ку о марамэ, с-а ымбрэкат ын алте хайне ши а шезут жос ла интраря ын Енаим, пе друмул каре дуче ла Тимна, кэч ведя кэ Шела се фэкусе маре, ши еа ну-й фусесе датэ де невастэ.

15 Un Jūda to redzēja un šķita, to esam mauku, tāpēc ka tā savu vaigu bija apsegusi.

Иуда а вэзут-о ши а луат-о дрепт курвэ, пентру кэ ышь акоперисе фаца.

16 Un noklīda pie tās ceļmalā un sacīja: nāc jel, laid man pie tevis ieiet; jo viņš nezināja, to savu vedeklu esam. Un tā sacīja: ko tu man dosi, ja tu pie manis ieiesi?

С-а абэтут ла еа дин друм ши а зис: „Ласэ-мэ сэ мэ кулк ку тине!” Кэч н-а куноскут-о кэ ера норэ-са. Еа а зис: „Че-мь дай ка сэ те кулчь ку мине?”

17 Un tas sacīja: es tev sūtīšu vienu āzi no ganāmpulka. Un tā sacīja: tad dod man ķīlas, tiekams tu to sūti.

Ел а рэспунс: „Ам сэ-ць тримит ун ед дин турма мя.” Еа а зис: „Ымь дай ун зэлог пынэ ыл вей тримите?”

18 Tad tas sacīja: kas tās tādas ķīlas, ko man tev būs dot? Un tā atbildēja: tavs aizspiežamais gredzens un tava virkne un tava niedre, kas tavā rokā. Un tas viņai to deva un iegāja pie tās; un tā tapa grūta no viņa.

Ел а рэспунс: „Че зэлог сэ-ць дау?” Еа а зис: „Инелул тэу, ланцул тэу ши тоягул пе каре-л ай ын мынэ.” Ел и ле-а дат. Апой с-а кулкат ку еа ши еа а рэмас ынсэрчинатэ де ла ел.

19 Un tā cēlās un aizgāja un nolika to apsegu un apvilka savas atraitņu drēbes.

Еа с-а скулат ши а плекат; шь-а скос марама ши с-а ымбрэкат ярэшь ын хайнеле де вэдувэ.

20 Un Jūda sūtīja to āzi caur savu draugu, to Adulamnieku, atņemt tās ķīlas no tās sievas rokas; bet tas to neatrada.

Иуда а тримис едул прин приетенул сэу Адуламитул, ка сэ скоатэ зэлогул дин мыниле фемеий. Дар ачеста н-а гэсит-о.

21 Tad tas vaicāja tās vietas ļaudis sacīdams: kur ir tā mauka, kas Enaimā uz ceļa sēdējusi? Un tie sacīja: še maukas nav bijis.

А ынтребат пе оамений локулуй ши а зис: „Унде есте курва ачея каре стэтя аич, ла Енаим, пе друм?” Ей ау рэспунс: „Н-а фост ничо курвэ аич.”

22 Un tas atgriezās pie Jūdas un sacīja: es to neesmu atradis, un tās vietas ļaudis arīdzan saka: še maukas nav bijis.

Адуламитул с-а ынторс ла Иуда ши й-а спус: „Н-ам гэсит-о ши кяр оамений де аколо ау зис: ‘Н-а фост ничо курвэ аич.’”

23 Tad Jūda sacīja: lai tā to sev patur, ka netopam kaunā; redzi, es šo āzi esmu sūtījis, un tu viņas neesi atradis.

Иуда а зис: „Цинэ че а луат, нумай сэ ну не фачем де рыс. Ятэ, ам тримис едул ачеста, ши н-ай гэсит-о.”

24 Un notikās pēc kādiem trim mēnešiem, tad Jūdam tapa vēstīts un sacīts: Tamāre, tava vedekla, maucību dzinusi, un redzi, tā ir arī grūta no maukošanas. Tad Jūda sacīja: izvediet to ārā, ka tā top sadedzināta.

Кам дупэ трей лунь, ау венит ши ау спус луй Иуда: „Тамар, норэ-та, а курвит ши а рэмас кяр ынсэрчинатэ ын урма курвирий ей.” Ши Иуда а зис: „Скоатець-о афарэ ка сэ фие арсэ.”

25 Kad nu tā tapa izvesta, tad tā sūtīja pie sava tēvoča un sacīja: no tā vīra, kam šās lietas pieder, es esmu grūta; un tā sacīja: vai pazīsti jel, - kam tas aizspiežamais gredzens un šī virkne un šī niedre pieder?

Дупэ че ау скос-о афарэ, еа а тримис сэ спунэ сокрулуй сэу: „Де ла омул ачела але куй сунт лукруриле ачестя ам рэмас еу ынсэрчинатэ; везь, те рог, але куй сунт инелул ачеста, ланцуриле ачестя ши тоягул ачеста.”

26 Un Jūda tās pazina un sacīja: tā sieva ir taisnāka nekā es, tāpēc ka es viņu savam dēlam Šelum neesmu devis. Un viņš to vairs neatzina.

Иуда ле-а куноскут ши а зис: „Еа есте май пуцин виноватэ декыт мине, фииндкэ н-ам дат-о де невастэ фиулуй меу Шела.” Ши ну с-а май ымпреунат ку еа де атунч.

27 Un tai dzemdējot, redzi, tai bija dvīņi viņas miesās.

Кынд й-а венит время сэ наскэ, ятэ кэ ын пынтечеле ей ерау дой ӂемень.

28 Un kad tā dzemdēja, tad viens roku izbāza, un bērnu saņēmēja to ņēma un apsēja sarkanu pavedienu ap to roku un sacīja: šis nāks pirmais ārā.

Ши, ын тимпул наштерий, унул а скос мына ынаинте; моаша й-а апукат мына ши а легат-о ку ун фир рошу, зикынд: „Ачеста а ешит чел динтый.”

29 Un kad tas to roku ievilka, redzi, tad nāca viņa brālis ārā; un tā sacīja: kāpēc tu sev plēsumu esi plēsis? Un tā viņa vārdu nosauca Perec (plēsis).

Дар ел а трас мына ынапой ши а ешит фрате-сэу. Атунч, моаша а зис: „Че спэртурэ ай фэкут!” Де ачея й-а пус нумеле Перец.

30 Un pēc tam viņa brālis nāca ārā, ap kā roku tas sarkanais pavediens bija, un tā viņa vārdu nosauca Zerus (atspīdums).

Ын урмэ а ешит фрателе луй, каре авя фирул рошу ла мынэ; де ачея й-ау пус нумеле Зерах.